Скачать полностью книгу! (Архив 7z)

...

В августе 1962 года гонимое братство облетела скорбная весть: в г. Николаеве скончался на допросе в КГБ служитель Божий Николай Самойлович Кучеренко. Узнав об этом и видя, с какой циничностью и злобой производил в моем доме обыск начальник КГБ г. Николаева, я, молясь, приговорил и себя к такой же участи и принял внутреннее решение: лучше умереть, но остаться верным Господу.
Предположения мои были не напрасны. Вскоре после обыска меня увезли именно в Николаевский КГБ. По металлической лестнице поднялся я на 5-й этаж старинного здания. Следователь КГБ Гализдра ввел меня в кабинет и добродушным тоном попросил:
Бойко, нам нужна твоя автобиография. Времени у тебя много, садись, спокойно напиши.
Пригласив к столу, он положил лист бумаги, ручку, а сам вышел.
Стал я писать, а потом помолился и сразу пришла ясная мысль: в этих стенах знают не только мою, но и биографию моего деда и прадеда.
Ну, как пишется? вошел следователь проверить, что я делаю.
Не привык я писать такие вещи, да и для чего не знаю...
Она нужна нам. Не спеша, восстанови в памяти все пережитое и опиши. Мы тебя не торопим, и снова вышел.
Я сложил листок, на котором начал писать, порвал на мелкие кусочки и бросил в открытую форточку, они разлетелись, как снег. А сам мысленно молился. Слышу, по лестнице кто-то бежит. Открыл дверь дежурный в военной форме. Посмотрел, что я сижу один, и также быстро побежал вниз.
Тихо. Я помолился: "Господи, умереть, так умереть, но помоги мне остаться Тебе верным..."
Послышались мерные неторопливые шаги. Вошел Гализдра.
Написал?
Да.
Отдай мне.
Я порвал и в форточку выбросил.
Лжешь!
Посмотрите.
Он выглянул.
Там ничего нет.
По-видимому, собрали внизу.
Я должен тебя обыскать...
Пожалуйста.
Зачем порвал? спросил он, ничего не найдя.
Знаете, прежде чем сюда вызвать, вы знали все не только обо мне, но и о моих далеких родственниках.
А-а! Ты вот как себя ведешь?! изменился он в лице. Ну, пошли!
Мы спустились на 3-й этаж, вошли в кабинет, где сидели замначальника КГБ и другой следователь.
Садитесь, Бойко.
Сначала, чтобы я разговорился, задавали вопросы на отвлеченные темы: какая семья, где работаю, когда и как уверовал. А потом неожиданно:
Где вы встречались с... назвал фамилию арестованного брата, с которым мы обменялись адресами.
На вопросы о моих единоверцах и о моем убеждении я отвечать не буду.
Почему?
Вы не имеете права вторгаться в мою внутреннюю жизнь, спокойно но уверенно ответил я.
Бойко, мы знаем, что вы хороший специалист, ваша фотография на доске почета... Почему вы не хотите дать нужную нам информацию? (Допрос ведут в Николаеве, а фото в Вознесенске!)
Я уже ответил.
Вы же воспитывались в советской системе, были секретарем комсомольской организации, почему не хотите нам помочь? Скажите, вы встречались с Крючковым? Сколько раз были в Одессе?
Отвечать на эти вопросы я не буду.
Ты что, не знаешь, где находишься? возмутился другой следователь.
Знаю. В КГБ.
Так вот, Бойко: отсюда тебя теперь ни один Бог не выпустит!
Если нужно, Господь и отсюда выведет.
Мы знаем, что ты отбывал срок, где белые медведи, а сейчас отправим туда, где "Макар телят не пас"!
Даже там, где "Макар телят не пас", Христос Своих овечек пасет!
До каких пор ты будешь нас мучить?! стукнул он по столу кулаком.
Вас трое, а я один как я вас мучаю?
До каких пор ты будешь здесь плясать? в ярости стукнул он еще раз по столу.
Я спокойно сижу на стуле...
Бойко! Мы тебе покажем! продолжали они угрожать.
Скажите, пожалуйста, вы коммунисты? спросил я.
Да, сбавив грозный тон, ответили они.
А кто для вас Ленин?
Вождь.
А мой вождь Иисус Христос, и за Него я готов не только страдать, но и умереть. А вы, когда вас никто еще не гонит, извратили и нарушили все законы вашего вождя: и Декрет, и Конституцию, и стал по памяти цитировать основные тезисы из Декрета. Затем прочитал выдержки из брошюры академика Струмилина "Бог и свобода", изданной в Москве в 1960 году.
Это пишет ваш человек...
У нас демократия, снисходительным тоном сказал следователь.
Почему же тогда вы говорите, что Бога нет на площади, а верующим даже своих детей запретили приводить в молитвенный дом? От Львова до Владивостока все магазины переполнены атеистической литературой, но ни в одном не найти христианской газеты или книги! Почему?
У нас социалистическая демократия, и это нужно понимать...
Вы истолковываете ее, как вам удобно.
Два дня прошло в таких беседах. На время обеда меня отводили к дежурному. Рядом лестница в подвал. "Там, наверное, мучили брата Кучеренко", предполагал я и внутренне готовился к той же участи.
Вечером второго дня следователь привел меня в свой кабинет на 5-й этаж, а сам ушел. Через время ввел мужчину и женщину, понятых.
Я вас пригласил с улицы для того, чтобы вы, как свидетели, подписали акт, что этот человек отказывается давать какие-либо показания.
Пока следователь составлял акт, я разговорился с понятыми: "Я верю в Иисуса Христа, а они (указал на следователя) вмешиваются в мою внутреннюю духовную жизнь, не имея по закону на это права, к тому же церковь отделена от государства..."
"Неужели вы такой молодой и верите в наше время в Бога?!" удивлялись понятые.
Я продолжал рассказывать о себе, о вере в Бога.
Прекрати! закричал следователь. В стенах КГБ вздумал проповедовать!
Вы только напишите, почему я отказался от показаний, попросил я следователя.
Понятые подписали акт и ушли. А меня освободили только на следующий день утром.
У тебя есть деньги на дорогу? неожиданно спросил следователь.
Нет.
Вот тебе деньги на обратную дорогу и справка предъявишь начальнику на работе. И не думай, Бойко, что Бог тебя освободил! Это мы, ради твоих четверых детей. Но это не последняя наша встреча. Мы тебя не оставим без внимания...
Вернулся я домой, жена в скорби: ее посетил служитель, перешедший в нашу группу из зарегистрированной общины, и сказал: "Все, Валя... Николай не вернется..."
Оказывается, его в тот же день, что и меня, вызвали в городское отделение милиции. Какие беседы с ним вели, чем угрожали, он скрыл. Его отпустили в тот же день, и он сразу вернулся в зарегистрированную общину. Покаялся, что ходил к отделенным, и его приняли, но уже не служителем, а рядовым членом церкви.
О своих беседах в КГБ я рассказал церкви. "Как будем жить дальше? спрашивали меня, будем ли продолжать собираться?"
Богослужений мы не отменили. Церковь росла, дети славили Господа. С благовестием в села мы продолжали ездить. Из проповедников, можно сказать, был один я.
Нам угрожали, нас гнали, но нашу ревность по Боге никто не мог угасить все пламенели любовью ко Христу. Церковь знала, что я приговорил себя к смерти. "Если страдать, так страдать, если умереть, так умереть, только бы остаться верным Господу!" убеждал я братьев и сестер. Глядя на мою искренность и готовность, все были бодры, не унывали. Духовному росту общины содействовало и посещение одесских служителей. Они совершали у нас вечерю Господню.
Иногда нас посещал старший пресвитер ВСЕХБ по Одесской области А. Г. Квашенко. Он предупреждал церкви гонимого братства о грозящих опасностях. Рассказывал, какую неприглядную работу проводят служители ВСЕХБ и что они совместно с гонителями готовят против истинной церкви. Сообщал о рядовых верующих, которые сотрудничают с органами власти.
Все так и было. С 1962 по 1968 гг. я находился под пристальным вниманием сотрудников КГБ. За моим домом велась постоянная слежка. К этой работе подключили даже соседей.
Поскольку я работал в домоуправлении, которое располагалось в здании горсовета, то прибывшая из Николаева группа работников КГБ для наблюдения за мной работала и отдыхала в одном из кабинетов горсовета. Как только я появлялся, они пытались вступить со мной в разговор. Им, по-видимому, было поручено приглашать лекторов-атеистов, чтобы переубедить меня, бывшего атеиста и комсомольского работника. Я потерял счет, со сколькими лекторами беседовал.
Господь научил меня не полагаться на свой разум, а постоянно пребывать в молитвенном общении с Ним. Мысленно я всегда взывал к Господу и полностью полагался на Его Слово: "Когда же поведут предавать вас, не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте; но что дано будет вам в тот час, то и говорите: ибо не вы будете говорить, но Дух Святой" (Марк. 13, 11). Вызывают ли на лекцию или ведут в кабинет на беседу иду молюсь, сижу молюсь, идет беседа я в непрерывном контакте с Господом: "Боже! Дай им понять, что они имеют дело не со мной, ничего не значащим человеком, а с Тобой! Прославь Свое великое имя!" И Дух Святой по Своему верному обещанию приводил в ничто их безбожные доводы.
Как поживаете, Бойко? приветливо спросил меня лектор (рядом стоял второй).
Слава Богу!
Неужели вы, советский человек, учились в советской школе и верите в какого-то Бога?
Не только верю, но знаю и глубоко убежден, что Бог есть!
Космонавты поднялись в космос и никакого Бога не видали!
Меня это ничуть не удивляет.
Почему? Весь мир торжествует.
Вы опускаетесь глубоко в недра земли, поднимаетесь высоко в космос, а свое сердце, что под рубашкой, не знаете, а хотите увидеть Бога.
Если бы Он был, то космонавты увидели бы Его.
Скажите, у вас совесть есть?
Есть, отвечают.
И разум?
И разум есть.
Тогда покажите мне вашу совесть и ваш разум. Не покажете, то кто вы тогда?
Лекторы молча переглянулись.
Хирург с мировым именем может тщательно исследовать всего человека, но ни любви, ни страха, ни ума, совести, ни памяти не найдет и следа. В том-то и дело, человек не только материален, но и духовен, поэтому можете мне показать ни совести, ни ума. И Бога, дорогие вы не можете увидеть физическими глазами. Он не материален. В Библии сказано: "Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине".
Другой коммунист в беседе со мной утверждал, что верит лишь в то, что видит.
Вы же себя обманываете, остановил я почтенного человека. Скажите, вы Ивана Грозного, Петра Первого видели?
Нет.
Но верите, что эти люди когда-то жили?
Верю, потому что история о них говорит.
И о Боге ясно, доступно, обстоятельно повествуется в Библии, поэтому мы верим в Его существование. Вообще, человек многое воспринимает на веру, потому в нем есть душа.
Никакой души нет! поучительно возразил коммунист.
Бог устроил нас так, что мы можем говорить и мыслить одновременно. Я не знал, как разубедить его, и мысленно воззвал к Богу, и Он мне помог. Перед нами за окном красивое дерево.
Будьте добры, скажите, это дерево живое?
Ясно, что живое.
И мы с вами живые, но какая разница между деревом и нами?
Мой собеседник на минуту задумался.
Я вам напомню очень простую истину, которую вам и мне преподавали в школе: человек одушевленный предмет, а дерево неодушевленный. Значит, есть и у вас, и у меня душа, и она бессмертна.
Этот высокий в обществе человек, конечно, знал эту элементарную истину, но враг душ человеческих через засилье атеистического воспитания вытравил в людях простое и верное мышление.

...

Скачать полностью книгу! (Архив 7z)
Вложения